Проекты театра «Квартет И» — из числа вечнозеленых на нашей эстраде и в кино. Его спектакли и фильмы «День радио», «День выборов», «Разговоры мужчин среднего возраста» и пр. становились хитами, а по театральной постановке «В Бореньке чего-то нет» вскоре выпустят сериал. Мы привыкли к ироническому имиджу участников коллектива — и тут в конце июня один из его основоположников, Камиль Ларин, выпускает книжку детских сказок. Значит, есть в душе этих вечных шутников и циников что-то трепетное, хрупкое, неприкосновенное? Чтобы узнать это (и многое другое), звоню Камилю Шамильевичу.
— Камиль, знаю, у вас маленькая дочка. Подозреваю, ваш «Карантинный полубред, или Сказки на ночь для маленьких взрослых» придумывался для нее?
— Нет, тут другая история. В прошлом году, когда самоизоляция оставила нас без съемок и сцены, мы придумывали себе различные домашние занятия. Кто-то снимал онлайн-сериалы, кто-то просто выкладывал в Сеть мысли по поводу прочитанного и перечитанного из классики. И я было собрался порассуждать о нескольких известных сказках, но оказалось, этим уже занимается кто-то из моих коллег. Тогда я решил пойти другим путем — взять те самые сказки и поиграть с ними, создав на их основе произвольные сюжеты. Самой первой пересочинилась история про Красную Шапочку. Ее героиня получилась настоящей бандиткой, которая ходит по лесу, кусает белочек за лапки, выдирает клочья шерсти из волчьей шкуры... Этой террористки испугался даже я сам — а ну как обвинят меня в том, что поднимаю руку на святое, любимое с детства? Но жене сказка понравилась — и я рискнул выложить написанное в Сеть. Сразу же цифры показали огромное количество просмотров, зазвучали просьбы о продолжении. И оно последовало — в виде «Аленького цветочка», «Золотого ключика», «Колобка», «Трех поросят»... Когда сказок набралось 28, ко мне обратились с предложением выпустить книгу. Добавив в нее мои стихи и воспоминания про яркие эпизоды из жизни нашего театра.
— Вы — настоящий постмодернист: сочинению нового предпочитаете вариации на старое.
— Ну какой из меня постмодернист. То, что я сделал, ближе к традиционному театральному капустнику по мотивам пьесы, которая всем известна, поэтому люди могут оценить ее свободное прочтение. Интересно другое: сказки писались словно сами собой. Уверен, в обычной жизни, с ее повседневными заботами, я бы ничего подобного не сочинил. А тут будто какой-то портал открылся. Замечу, что никаких препаратов, влияющих на сознание, я не принимаю, алкоголь не пью вообще. А потом, когда людей начали выпускать из домов, вдохновение постепенно меня оставило.
— Возможно, что-то из этих сказок попадет в будущие спектакли или фильмы «Квартета И»?
— У меня мелькнула такая мысль, но относительно спектаклей и игрового кино я ее сразу отбросил. Оставались сомнения насчет мультфильмов, но продюсеры и в этом меня разочаровали. Одно дело, когда на экране на протяжении полутора часов Серый волк и еще три-четыре персонажа. Но у меня-то сюжетов и героев много, рисовать это все сложно и невыгодно. Может быть, запишу аудиокнигу, а может — сниму видео в качестве эксцентричной актерской говорящей головы.
— Я слышал, что готовится сериал по спектаклю «В Бореньке чего-то нет».
— Платформа Start проявила интерес к этому сюжету, который я и сам считаю необычным и глубоким. Главный персонаж снял фильм, а теперь мучается: то одно ему в ленте не нравится, то другое. По сути это метафора так называемого кризиса среднего возраста. Съемки уже идут около месяца, как раз после беседы с вами еду на Мосфильм на очередную смену. Планируем за два месяца снять восемь серий. Осенью, а может быть, в начале зимы фильм выйдет.
— А как спектакль превращается в кино? Приходит продюсер, смотрит и понимает, что на этом можно «срубить»?
— У нас так было только с первым фильмом «День выборов». Очень может быть, что тот продюсер параллельно занимался какими-то реальными выборами, поэтому спектакль его и зацепил. Ну а дальше мы сами стали сначала сопродюсерами, а потом уже полноценными инвесторами собственных проектов. Не всегда, правда, удается заработать хорошо, но в плюс мы выходим. Лучше всего выстрелили два фильма из франшизы «О чем говорят мужчины». Как говорится, угадали настроение сердец и умов. Показатель здесь — то, в скольких вариантах это название попало в заголовки журналистских статей: «О чем молчат мужчины», «О чем поют фонтаны»... Но, конечно, заработать миллиарды, как это вышло с «Холопом» или «Последним богатырем» Дмитрия Дьяченко (кстати, режиссера четырех наших фильмов), нам, к сожалению, не удалось. Наверное, все-таки наше кино не совсем кассовое.
— «День радио» и «День выборов» содержат довольно едкую критику власти — в 2000-е, когда они создавались, это выглядело привычно, а как думаете, сегодня что-то подобное возможно?
— Ситуация в стране странная. С одной стороны, вроде как и демократия есть, а с другой лишнего не скажи. Хотя, казалось бы, наоборот, власть должна говорить спасибо людям, указывающим ей на недоработки. Но и сами люди сейчас стали куда жестче. Вспыхивают молниеносно, как спички. Толерантность пропала начисто. Вот представьте себе: у вас с кем-то затянулась беседа, а уже пора возвращаться домой. Тогда предложите вашему визави поговорить о политике или религии. Будьте уверены, что через 15 минут вы вдрызг рассоритесь и не просто уйдете, а дверью хлопнете.
— У Игоря Губермана есть такой «гарик»: «Товарищ, верь, пройдет она — и демократия, и гласность. И вот тогда госбезопасность припомнит наши имена».
— У нас, повторю, специфическая страна. Мне кажется, внимательный пригляд за людьми в ней был, есть и будет. Все всё про всех знают. Я сам стараюсь в политику не лезть, в соцсетях никаких политических постов не вывешиваю. Однажды спросил своего брата, устраивает ли его наша стабильность, которую, по-моему, вернее назвать консервативностью. Он ответил: «Лишь бы хуже не было». Я, кстати, памятуя застой и перестройку, тоже так считаю.
— Ваш театр когда-нибудь сталкивался с цензурой?
— К нам с требованиями что-то убрать или поменять никогда не обращались. Более того, насколько знаем, фильм «День выборов» перед премьерой посмотрели на самом верху и остались довольны. Во всяком случае никаких грозных замечаний оттуда не поступило. Да и фильм не столько критический, сколько в поддержку очень простой мысли — что выборы должны проходить по закону. Только и всего.
— Правда, что вам звонили с предложением самому выдвинуться где-то не то мэром, не то губернатором?
— Было такое после фильма «День выборов-2». Сначала я посмеялся: «Ребята, вы, похоже, перепутали кино и жизнь». Но потом и разозлился: выяснилось, что выборы мне полагалось проиграть, то есть сойти с дистанции. Представляете, как я разочаровал бы поверивших мне людей. Ведь это уже не игра. Я, например, убежден, что Михаил Евдокимов пошел в губернаторы Алтайского края, потому что искренне хотел что-то поменять к лучшему в регионе, который знал и любил с детства. А здесь мне предлагали сыграть в поддавки. Извините — без меня.
— Вообще-то многие артисты «ходят» в политику. Неужели вы никогда об этом не думали?
— Всерьез — нет. Одна забавная история вышла с моим родным Волгоградом. Как-то я приехал туда с сыном. Отправились гулять, и я показывал Яну памятные для меня места. Например, пришли на спортивную площадку, на которой я резвился в далеком детстве, и записали там ролик: «Вот, дорогие мои, на этой площадке я играл в хоккей, а сейчас все заросло бурьяном и завалено мусором». Дальше, окинув глубокомысленным взором пустырь, я произношу: «Но когда я буду мэром Волгограда — сделаю самые лучшие детские площадки в регионе». Подобных роликов мы записали шесть или семь, я в них обещал самые разные вещи, вплоть до новых дорог. Не прошло и двух часов с появления этих сюжетов в сети, как «началось». На меня посыпался шквал звонков от родственников, друзей и даже очень дальних знакомых. Люди кричали в трубку: «Камиль, мы слышали, что ты собрался в мэры, мы тебя поддерживаем». Пришлось всем объяснять, что это шутка, да и никто из жителей не смог бы меня выбрать, поскольку мэров у нас давно не выбирают, а назначают...
Удивительнее всего, что история на этом не кончилась. Через два месяца мне звонят журналисты из Волгограда и сообщают, что в городе начали ремонтировать детские площадки. Ну как не вспомнить наш фильм, где кто-то из местного руководства подумал: «А вдруг казачок-то засланный».
— И все же не может быть, чтобы ваша известность не давала вам никаких дополнительных возможностей.
— Бывает, гаишники отпускают, не наказывая за небольшие нарушения. Но так чтобы я специально этим пользовался, куда-то звонил: «Здравствуйте, я Камиль Ларин из «Квартета И», мне бы сегодня четыре билета в Большой театр», — такого никогда не было. Кстати, узнаваемость иногда проявляется очень смешно. Помню, в аэропорту к Саше (Демидову — «Труд») подбежал мужчина и выпалил: «Вы из «Квартета И»? — Да. — У меня очень важный вопрос — можете ответить? — Конечно. — Леня (Барац — «Труд») голубой? — Нет. А Камиль бухает? — Нет». Мужчина поблагодарил Сашу и убежал. Еще забавнее было в Тарусе во время съемок фильма «Синдром Феникса». Мы с актером Егором Дроновым зашли после смены в продуктовый магазин, стоим у кассы — и вдруг подбегает парень лет 15-ти и просит у Дронова автограф. Егор расписывается, показывает на меня и говорит, что это тоже известный артист. На что молодой человек уже на ходу отвечает: «Да-да, я знаю» — и убегает.
— Обидно было?
— Нисколько. Зато ситуация получилась такой смешной, что возникла идея использовать ее в одном из наших спектаклей. И еще был похожий случай. Мы выступали на вечеринке в гольф-клубе. Пока ожидали выхода, официант принес нам кофе с бутербродами. Потом достает блокнот и говорит: «Ребята, честно говоря, я ваше творчество совсем не люблю, но моя девушка вас обожает. Распишитесь для нее, пожалуйста».
— Через два года вашему квартету исполнится 30.
— Между прочим, как и моему сыну.
— Как удается столько лет держаться вместе? Ведь у каждого свои амбиции, тщеславие...
— Конечно, и у нас когда-то были споры, кто главнее, выше, весомей, но в какой-то момент мы поняли, что жить в согласии проще и приятнее. Пока Ростислав Хаит, Леонид Барац и наш режиссер Сергей Петрейков пишут пьесы и сценарии, мы с Сашей где-то снимаемся — но все заработанное честно делим с ними. То же касается моих заработков от книг. Вот такая коммунистическая система оплаты. Мы же совместно раскручивали бренд «Квартета И», который помогает каждому из нас. А еще мы сохранили способность по-человечески друг друга раскачать, развеселить, рассмешить. Можем даже просто находиться в одной комнате и молчать, и уже это дает ощущение родного и близкого плеча.
— Зато однажды на гастролях вы, войдя в свой номер, увидели совершенно постороннюю женщину, смотревшую телевизор и пившую шампанское.
— Это произошло в Питере. Там существует обычай — футболистов местного «Зенита» перед ответственной игрой селят в гостинице, чтобы они не расслаблялись и были в поле зрения тренера. И вот я открываю дверь, вижу сначала работающий телевизор, потом кровать в состоянии, будто по ней Мамай прошелся, и наконец диванчик, на котором сидит горничная с бокалом шампанского и смотрит телевизор. Замечая меня, говорит: «Ой, а вы вроде на матч уехали». Оказывается, она перепутала номера — думала, что тут живет кто-то из футболистов. Я сориентировался: «Да-да, я уехал на матч, но выяснилось, что меня сегодня дисквалифицировали, и я вернулся, а тут вы сидите»... После этого мне подарили неделю бесплатного проживания в отеле.
— Талантливые люди талантливы во всем — вы и гадать по руке умеете.
— Сейчас я уже не так увлечен предсказаниями, но в студенческие годы перелопачивал на эту тему тома. Что, надо сказать, очень помогало в общении с противоположным полом. Говорил приглянувшейся девушке: «Давай посмотрю, что тебе уготовано судьбой». Брал ладонь доверчивой особы: «Вот эта средняя линия глубокая, значит ты любвеобильна. А эта линия говорит, что ты руководствуешься в жизни умом. А эта — что сердечко у тебя доброе»... Ребятам из нашего квартета я даже реально предсказал пол детей, хотя, может быть, угадал чисто случайно. С Леней вышло так: первое УЗИ его жены показало мальчика. Я посмотрел на его ладонь: нет, говорю, у тебя будет девочка. И через три дня действительно родилась девочка! Вот и не верь после этого в хиромантию.
Свежие комментарии