Случился патриотический казус. 9 Мая дурашливая комедия Марюса Вайсберга «Прабабушка легкого поведения. Начало», ставшая приквелом его же картины «Бабушка легкого поведения», собрала у экранов больше зрителей, чем военная драма «Девятаев». Посмотреть кино про агента КГБ, который переодевается в женщину, чтобы предотвратить взрыв на Олимпийских играх 1980 года, в День Победы пришли более 100 тысяч зрителей. А с 6 мая, когда картина вышла в прокат, кассовые сборы «Прабабушки» превысили 210 млн рублей, что намного больше ее бюджета.
Совсем иначе развивается история с «Девятаевым», который, по идее, должен был стать главным фильмом майских выходных. На это определенно делали ставку и в Минкультуры, и в Фонде кино, и на канале «Россия», который едва ли не в ежечасном режиме рекламировал фильм. На успех рассчитывали и его постановщики — Тимур Бекмамбетов и Сергей Трофимов. Но картине о легендарном летчике, сбежавшем из немецкого концлагеря на «Хейнкеле», с 29 апреля по 11 мая не удалось вернуть даже половину 625-миллионного бюджета. На сегодня прокатный ресурс «Девятаева» практически исчерпан.
Конечно, можно списать эту неудачу на дождливую погоду и на то, что зрители среднего и старшего возраста, которые предпочитают кино такого рода, уехали на все десятидневные выходные на дачи. На сильного прокатного соперника — триллер «Гнев человеческий» в постановке популярного британского режиссера Гая Ричи, который оттеснил «Девятаева» на вторые позиции. На желание народа отдохнуть от пандемических забот с помощью легкомысленной «Прабабушки». Но, думаю, дело еще и в другом...
Не открою секрета, если скажу, что в майские дни россиян перекармливают военно-патриотической риторикой, чаще, увы, казенного толка, которая льется с телеэкранов и высоких трибун. В грохоте парадов, в реве военных самолетов в мирном небе как-то теряется искренняя, молитвенно-строгая интонация этого праздника, завещанного нам ветеранами Великой Отечественной — людьми героическими, но и скромными, которые в большинстве своем не любили трубить о своих подвигах.
«Война — совсем не фейерверк, а просто — трудная работа», — писал фронтовой поэт Михаил Кульчицкий. «Я только раз видала рукопашный, / Раз наяву. И тысячу — во сне. / Кто говорит, что на войне не страшно, / Тот ничего не знает о войне», — откликалась фронтовая медсестра Юлия Друнина. «Мне кажется, что я магнит, что я притягиваю мины», — признавался Семен Гудзенко в стихах «Перед атакой». И в другом своем знаменитом стихотворении горестно сокрушался: «Мы не от старости умрем, — от старых ран умрем»...
Эта искренняя интонация во многом утеряна в нашем искусстве, в том числе и в кино. В советское время право поставить фильм о войне надо было заслужить. Пройти через окопы Великой Отечественной, как это было у Сергея Бондарчука, Григория Чухрая, Станислава Ростоцкого: Или выстрадать всем своим душевным и профессиональным опытом, как это было у «детей войны» — Андрея Тарковского, Андрея Смирнова, Леонида Быкова, Элема Климова и Ларисы Шепитько. «Если я не сниму этот фильм, — говорила Лариса о своем «Восхождении», — я умру». И падала без сил после каждого съемочного дня. А для того чтобы спасти готовую картину от цензуры, выкрала еще мокрую пленку в лаборатории и отвезла ее на суд партизанскому командиру, руководителю Белоруссии Петру Машерову...
Сегодня никому ничего доказывать не надо. Производство «патриотических блокбастеров» поставлено на поток. Снимай — не хочу. Мудрено ли, что во многих из них нет души, эмоционального нерва. И зрители это чувствуют, все чаще отказывая современному военному кино в доверии. Неслучайно по результатам недавнего опроса ВЦИОМа среди самых популярных фильмов о войне оказались ленты, созданные в советское время: «В бой идут одни «старики» (за него проголосовали 27% опрошенных), «А зори здесь тихие» и «Офицеры» (по 14%), «Они сражались за Родину» (12%), «Семнадцать мгновений весны» (9%)...
Ни один из военных фильмов и сериалов, созданных за 30 последних лет, конкуренцию этим шедеврам составить не смог.
Свежие комментарии