В Госдуму внесли законопроект, предполагающий появление в российском трудовом законодательстве трех видов удаленной работы: временной, постоянной и комбинированной. Если документ примут, работникам будет проще уйти из офиса на дом и претендовать на компенсации за использование личных компьютеров. А сообщение от начальства в нерабочее время будут засчитывать как сверхурочную работу. Предложения выглядят привлекательно, но эксперты уверены: просто не будет.
Правительственная комиссия уже одобрила представленный законопроект и рекомендовала Госдуме рассмотреть его как можно скорее. В документе предлагается узаконить дистанционную работу, когда рабочее место сотрудника находится в месте, не подконтрольном работодателю. От модного нынче фриланса такой вариант трудоустройства отличается оформлением классического трудового договора и прочих формальностей.
Термин «временная удаленная работа» появился в ответ на карантинные меры последнего времени, когда работодателям пришлось отправлять коллективы на удаленку в авральном режиме, без внятного оформления процесса и разграничения ответственности, а все организационные моменты решались на ходу. Теоретически режим временной удаленки можно будет задействовать, если, допустим, сотрудник решит перезимовать на Бали, не отрываясь от рабочего процесса.
Ну и, наконец, третий вариант — это комбинированная дистанционная (удаленная) работа, которую уже сейчас широко практикуют. При таком трудоустройстве сотрудник сможет работать откуда угодно, но будет обязан являться в офис в присутственные дни. И, как следствие, работодатель обязан содержать в офисе рабочее место.
Отдельный параграф законопроекта посвящен защите удаленных сотрудников от переработок. По нему появляется четко оговоренное право работников на офлайн, а переписку или созвоны в нерабочие часы приравняют к сверхурочной работе с соответствующей оплатой.
Оформлять допсоглашения к трудовым договорам о переходе на полную или частичную удаленную работу, как предполагается, можно будет как на бумаге, так и в электронном виде.
Легализация удаленной работы позволит работникам не только отключать телефон на ночь, но и ставить перед начальством вопрос о компенсациях за использование этого самого телефона и компьютера в рабочих целях. Вот и в Минтруде настаивают: компенсации должны выплачиваться и за амортизацию техники, и, например, за расходы на оплату интернета и электроэнергии, покупку лицензионного программного обеспечения и расходных материалов.
Правда, эти нововведения при ближайшем рассмотрении не сулят блаженства. Скажем, средняя стоимость интернета составляет 500 рублей в месяц. Если разделить сумму на количество рабочих дней в месяце, а затем на количество рабочих часов, то компенсация получится символической, совершенно не стоящей того количества бумаг, которые придется оформить. То же самое с оплатой электроэнергии: поставить электросчетчик на ноутбук невозможно, так что же, прикажете высчитывать подлежащее оплате количество киловатт? А как быть с освещением? Зарядкой для телефона? Кофеваркой и кондиционером? Как найти баланс между желанием работника сэкономить на коммунальных платежах и представлениями работодателя о том, что входит в список необходимого?
Одному работнику будет удобнее, чтобы работодатель купил ему ноутбук, передал на ответственное хранение, а при увольнении предложил выкупить по остаточной стоимости. Другой рассматривает покупку собственной техники как вложение в свою профессиональную состоятельность и предпочтет самостоятельно определять модель. В этом случае выплата ежемесячной компенсации за амортизацию, какой бы маленькой она ни была, будет восприниматься как своеобразный кешбэк, необязательный, но приятный.
Впрочем, все эти нововведения — ерунда по сравнению с тем, что прошедший весной 2020 года всероссийский эксперимент по переходу на удаленку изменит весь рынок труда. Огромное количество сотрудников и работодателей попробовали новый формат работы и сделали выводы. Прямо сейчас можно говорить о вызванной удаленкой волне увольнений. Не секрет, что стресс, необходимость работать дома параллельно с присмотром за детьми, отсутствие жесткого контроля снизили работоспособность многих сотрудников. Затраты выросли, а доходы упали, и работодатели вынуждены думать, с кем бы пора расстаться. И в это же время они поняли, что удаленная работа в принципе возможна, и задумались о том, что им не обязательно набирать людей в Москве, если в провинции зарплатные ожидания при той же квалификации могут быть гораздо скромнее...
У этого процесса есть и обратная сторона: кадры из регионов начали понимать, что могут выбирать компании и организации из крупных городов, где зарплаты побольше, а проекты — поинтереснее. Стало быть, захантить их за копейки уже не получится.
А в это время
Ксения ЛУКИЧЕВА, главный редактор казанского интернет-журнала «Инде», в разговоре с «Трудом» назвала две главные проблемы, вставшие перед ней за время полуторамесячной самоизоляции и удаленной работы.
Прежде всего в чатах оказалось труднее, чем при живом общении, подхватывать и раскручивать идеи. А еще пришлось отложить до выхода из самоизоляции обсуждение и разруливание конфликтов.
Эксперты Финансового университета при правительстве РФ подтверждают, что эта проблема типична для перехода на удаленку. Никакие смайлики и стикеры не позволяют в полной мере считывать эмоции собеседника, если общение происходит в чате, а не в разговоре с глазу на глаз. Тем удачнее решение разработчиков законопроекта о дистанционной работе добавить в Трудовой кодекс частичную удаленку с возможностью при необходимости находиться в офисе. Так и работодатели смогут экономить за счет оборудования нескольких «дежурных» рабочих мест вместо больших офисов, а сотрудники будут иметь возможность приехать, чтобы лично обсудить сложные рабочие вопросы.
Свежие комментарии